Книга о Марийском народе

Добро пожаловать

О книге:

В данной книге представлена история Марийского народа. Здесь рассмотрено происхождение, особенности языка, обычаи и нравы. Все факты подкреплены источниками и ссылками на них.

Приятного прочтения

УПРОЧЕНИЕ ФЕОДАЛЬНОГО СТРОЯ И ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ МАРИЙСКОЙ НАРОДНОСТИ (XVII—XVIII вв.) ФЕОДАЛЬНЫЙ ПОРЯДОК И КРЕСТЬЯНСКАЯ ОБЩИНА

Думается, что в свете вышеприведенных данных нет необходимости много говорить о том, что и марийская община-волость в целом и ее составные части—деревни, усады в XVII—XVIII вв. представляли собой террито­риально-соседские поселения различной величины. Вмес­те с тем мы хорошо знаем из этнографических данных, что для марийцев было характерно длительное сохране­ние больших семей и патронимических союзов, нередко составлявших компактные группы дворов — «усады» в собственном смысле слова. Так, спрашивается, каково было соотношение между этими родственными величи­нами и обычной сельской общиной?

Ясно, что большая семья как устойчивая кооперация кровных родственников — совладельцев общего имущест­ва не могла быть равнозначной соседской общине в любых ее специфических проявлениях, что, однако, не противоречило их сосуществованию. Б. Д. Грековым высказана правильная мысль о том, что и «при сельской общине, отнюдь не противореча ей, в течение длитель­ного периода продолжает существовать и сохранять свою силу патриархальная семейная община, или боль­шая семья» ¹⁹⁴. Здесь требуется только то терминологи­ческое уточнение, что, на наш взгляд, понятие «патриар­хальная семейная община» более отвечает основной хозяйственной ячейке патриархально-родового строя, тогда как для большесемейной кооперации классового общества скорее подходит определение «большая семья».

Сложнее обстоит дело с патронимией, которая, по М. О. Косвену, «представляет собой группу семей, боль­ших или малых, образовавшихся в результате разраста­ния и сегментации одной патриархальной семейной об­щины, сохраняющих в той или иной мере и форме хозяй­ственное, общественное и идеологическое единство и носящих общее патронимическое, т. е. образованное от собственного имени главы разделившейся семьи, наиме­нование». Распространяя это определение на отмеченные рядом авторов специфические формы родственных связей среди марийцев (в особенности восточных), М. О. Косвен находит у этого народа в конце XIX в. простую и сложную патронимию — в виде родственного поселения урмат, союза живущих по соседству родствен­ных поколений насыл и еще большего круга (от 5 до 20) родственных деревень дин или теве. Если при этом учесть, что, по Косвену, хозяйственное единство патронимии - заключалось в коллективном владении и пользовании своей землей (усадьбой, пахотой, сеноко­сом, лесом, водами и т. д.), то, встав на его точку зре­ния, очень легко предположить соответствие научно вы­деленной патронимии реальной средневековой волости марийцев.

Однако данное мнение ничем обосновать нельзя, хо­тя бы уже потому, что при феодализме ни патроними­ческие, ни соседские объединения марийцев не были собственниками определенных, четко отмежеванных зе­мель. Марийцы пользовались государственными землями из ясачного, довольно условного «жребия», положенного на отдельный двор, там, где его заставала очередная фискальная перепись. При выделе из отцовской семьи становящийся самостоятельным новый двор заводил соб­ственное хозяйство не в качестве совладельца какой-то идеальной доли патронимической «вотчины», а в качест­ве обычного члена той или иной ясашной деревни и волости. Согласно документам XVII в. каждый ясачно-обязанный мариец пользовался двором и пашней едино­лично, а прочими угодьями — «с товарыщи», а не с «ро­дичи» (или «родом и племенем» своим). Характерное для Северо-Восточной Руси «долевое» землевладение, предполагавшее и разделы болыпесемейного земельного владения, и возможность отчуждения полученных долей на сторону, не было свойственно марийцам в