Добро пожаловать
О книге:
В данной книге представлена история Марийского народа. Здесь рассмотрено происхождение, особенности языка, обычаи и нравы. Все факты подкреплены источниками и ссылками на них.
Приятного прочтения
УПРОЧЕНИЕ ФЕОДАЛЬНОГО СТРОЯ И ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ МАРИЙСКОЙ НАРОДНОСТИ (XVII—XVIII вв.)
ФЕОДАЛЬНЫЙ
ПОРЯДОК И КРЕСТЬЯНСКАЯ ОБЩИНА
Вполне понятно, что заинтересованное в бесперебойном поступлении ясачных и прочих платежей царское правительство вело систематическую борьбу с самовольными переходами крестьян на новую землю в пределах даже тех уездов, к которым они были приписаны, а тем более с побегами со «старых ясаков» куда-либо на сторону, за пределы ясачных земель. В частности, когда было обнаружено, что незаконные 11 дворов дер. Вичьмари, осевшие в вотчине Трифонова монастыря, «на Уржум платили... ясак с 5 дворов», то при выдворении их на прежнее место жительства было приговорено: жить им «на старых их ясаках, а буде старые их ясаки заняты и живут иные черемиса, им приискать в Уржумском уезде пустые ясаки, после умерших или беглых черемис».
Переход с места на место разрешался лишь в том случае, когда крестьяне испытывали недостаток в пахотных землях, нищали, а значит, становились плохими плательщиками податей, но тогда им приходилось давать ясачную льготу на несколько лет для хозяйственного устройства и обзаведения на новом «жеребье» Обычной заботой казны было то, чтобы прежние ясаки не пустовали. Поэтому в последней четверти XVII в. писцам наказывалось: «сыскав накрепко, росписать порознь переложную землю, где добре пашня заросла лесом и которые места лежат перелогом лет по 5, и по 6 и болыпи... и на колько лет пригоже на которые места льготы дать» (на срок от 5 до 10 и 15 лет.— К- К.).-чтобы переложные земли впредь распаханы были и перелогом бы не лежали».
Судя по многим
документам, ясачные крестьяне все же предпочитали скорее уходить целыми
группами на «вольные земли», чем, используя указанную льготу, занимать старые
«покидные» ясаки — фактически «выпаханные», оскудевшие земли. Обращаем на
данное обстоятельство особое внимание потому, что в нем отчетливо проявлялось
одно из главных противоречий между феодальным укладом и интересами поволжского
крестьянства после введения в действие Соборного Уложения. Феодальные власти
отвечали на «самовольство» крестьян самыми суровыми мерами внеэкономического
принуждения. Обычной нормой фискально-полицейского сыска было то, что когда
«будет по сыску беглые люди и крестьяне объявятся которого города, и тех людей
и крестьян за поруками с женами и с детьми, и с их животы, и с хлебом стоячим,
и молоченым и с земляным, отсылать в прежние их места и во дворы, откуда кто
бежал... и велеть им в прежних их местах жить и государево всякое тягло
платить посадским людем в посад, 
а
татаром, мордве и черемисе ясак государев платить попрежнему сполна». При этом
подчеркивалось, что жить крестьянам и ясачным положено на прежних местах «по писцовым и по переписным книгам и по крепостях, по
Государеву указу и по Соборному Уложению»23.
О конкретном претворении этих мер свидетельствуют многочисленные материалы Приказа Казанского Дворца последней трети XVII в. В те поры происходила усиленная колонизация земель по Симбирской черте, и здесь оседало много крестьян, отчасти из Марийского края, которые «поселились в государеве порозжей земле, не бив челом великому государю об отводе,... и ясаку в Синбирску не плачивали» по нескольку лет. Такие беглецы (кстати, считавшие себя вовсе не беглыми, а «сход-цами» с неудобных для хозяйствования старых земель) возвращались под караулом «з женами и з детьми и со всякими их животы на прежние их тягла... которой в кой деревне преж сего жил».