Книга о Марийском народе

Добро пожаловать

О книге:

В данной книге представлена история Марийского народа. Здесь рассмотрено происхождение, особенности языка, обычаи и нравы. Все факты подкреплены источниками и ссылками на них.

Приятного прочтения

УПРОЧЕНИЕ ФЕОДАЛЬНОГО СТРОЯ И ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ МАРИЙСКОЙ НАРОДНОСТИ (XVII—XVIII вв.) ФЕОДАЛЬНЫЙ ПОРЯДОК И КРЕСТЬЯНСКАЯ ОБЩИНА

было отмечено только по Галицкой и Алатской дорогам запустение 1194 дворов (4526 мужских душ), с которых не были получены по­датные платежи, а оставшаяся часть населения не могла покрыть казенного урона в денежных поступлениях и натуральных повинностях.

Проведение первой ревизии столкнулось с привычным для лесовиков-марийцев стихийным сопротивлением — утайкой наличных мужских душ. При проверке подан­ных ревизских сказок в ясачных волостях одного только Казанского уезда утаенными оказались 2114 чел. В этой связи одновременно последовали репрессии на местах и появился сенатский указ от 25 июня 1723 г., обещавший освободить от наказания за утайку душ тех ясачных ма­рийцев, которые пожелают «добровольно» креститься. В частности, именно таким способом спаслись от стро­гих взысканий марийцы Выжмаринской и Черемисской волостей и Алатской дороги, которые в числе 545 душ изъявили   «желание» креститься с женами и детьми.

Вслед за переписью последовало введение подушной подати в размере 74-копеечного подушного сбораичеты-рехгривенного оклада (всего 1 р. 14 коп.), которые на­лагались на всех мужчин без различия возраста и трудоспособности. На первых порах, чтобы не вызвать народного возмущения, правительство заверяло госу­дарственных крестьян, что, кроме указанной подати и рекрутской повинности, с них ничего не потребуют, «а больше того никаких денежных и хлебных податей   и подвод не имать, и платить неповинны, разве то за деньги». Но это был обман: вскоре появились новые прямые и косвенные платежи и обременительная хлеб­ная подать (с 1738 г.), и дополнительные натуральные повинности. Н. А. Фирсов вряд ли преувеличивал, когда произведя примерные подсчеты, пришел к выводу о воз­растании прямых денежных платежей государственных крестьян Казанской губ., по сравнению с прежним ясачным окладом, примерно впятеро⁶².

Справедливость оценки Фирсова становится понят­ной, если учесть, что при подушном обложении подать назначалась не только на главу семьи, но и на всех лиц мужского пола, проживавших с ним в одном дворе в момент составления ревизских сказок. «Почему обыва­тели,— говорится в наказе 1767 г.,— а особливо те, ко­торые, имея оных по целому семейству, а правитель при доме один, а другие из возрастных престарелые, дрях­лые и слепые, кои ни к какой работе не способны, и по таковым обстоятельствам от платежа за умерших ново­рожденных младенцев с пустоты, а за малолетних до урочных лет подушных денег одинокие домосодержателн приходят ныне... в наиввящее крайнее неимущество». Есть и другие данные, показывающие, что новая подат­ная единица — «мужская душа» далеко не соответство­вала платежеспособным силам местного населения, осо­бенно тех домохозяйств, в которых было мало рабочих рук, инвентаря, скота и отсутствовали сторонние зара­ботки .

Вводя подушную подать, петровское правительство надеялось получать (и получало в действительности) нужные ему денежные средства «валом», т. е. не с каждой реальной души по отдельности, а с целых общин, смотря по количеству выявленных здесь «душ». Сельским об­ществам приходилось по-своему приспосабливаться к суровым требованиям казны: число выявленных душ имело значение для распределения общей суммы плате­жей на каждую деревню, а раскладка на отдельные дво­ры производилась «миром» по-прежнему «по животам и по промыслам», т. е. не в одинаковой сумме. В промежуток между двумя ревизиями какая-то часть населе­ния могла вымереть, уйти на починки, бежать куда-либо за пределы волости — все равно община несла за них полную податную ответственность. Сошлемся здесь только на один документ по Вятской провинции: «при прежней 1722 г. подушной переписи написано было госу­дарственных крестьян мужского полу душ в одних де­ревнях по немалому числу, а после той переписи из тех написанных крестьян, за малоимением во оных деревнях земли, расчистя собою, в разных той же провинции мес­тах пустые и лесные земли и, по той расчистке, поселясь деревнями и починками живут, а по нынешней (1742— 1747 гг.— К. К.)