Добро пожаловать
О книге:
В данной книге представлена история Марийского народа. Здесь рассмотрено происхождение, особенности языка, обычаи и нравы. Все факты подкреплены источниками и ссылками на них.
Приятного прочтения
ВОЗНИКНОВЕНИЕ ДРЕВНЕМАРИЙСКОЙ ЭТНОЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ОБЩНОСТИ
впрочем, что «в своей основе мари все же относятся к ананьинско-пьяноборским племенам».
Г. А. Архипов считает, что марийский этнос сложился в процессе ассимиляции и интеграции преимущественно двух племенных групп — городецкой и азелин-ской. По его мнению, V—VII вв. «являются тем периодом, когда возникла древнемарииская культура из сплава городецкой и азелинской культур, это тот период, когда начинает вырастать своеобразная культура IX—XI вв., явившаяся завершением определенного этапа, формирования марийского народа».
В. Ф. Генинг — основной исследователь азелинской культуры Волго-Вятского междуречья — первоначально не решался ответить на вопрос, в состав какого финно-язычного населения влились потомки азелинских племен, но затем пришел к выводу, что азелинцы — «это одна из группировок камско-пермского этнического массива. Однако азелинское население, оказавшись на западной окраине Прикамья, все более втягивается в сферу этногенетических процессов Поволжья, что ярко проявляется в вещевом материале азелинских и синхронных им памятников Поволжья. По-видимому, это связано с взаимным проникновением и смешением отдельных групп поволжского и азелинского населения. Поволжские связи предопределили и дальнейшую судьбу азелинского населения — западная часть вошла в состав формирующегося марийского этноса (Г. А. Архипов), а восточная (вятская) составила одну из групп удмуртской народности».
А. X. Халиков
в своих работах 60-х годов высказывал мнение, что Основу древнемарийских
племен составили позднегородецкие и азелинские племена. В настоящее время он
несколько изменил свою точку зрения на этногенез марийцев, считая, что: «а)
основу древне-марийского этноса составили западные группы ананьин-ского
населения, имеющие в своей культуре городецко-дьяковские элементы; б) основу
горных марийцев соcтавили племена с преобладанием горбдецкй-дьякйвскМХ
элементов, что и объясняет их относительную близость к другим группам
волжских финнов, в частности к мордве, где городецкий субстрат играл
ведущую роль; в) основу луговых марийцев составили азелинские и близкие им
западные послеананьинские племена при минимальном участии
позднегородецкого населения» 109. Одним словом, до сих пор еще не
сложилось единого мнения по этногенезу марийцев, что и заставляет нас
внимательно подойти к этому вопросу в свете имеющихся фактов. На первом месте
мы поставим свидетельства сравнительно-исторического языкознания, из
которых следует, что пермские (удмуртский и коми) и марийский языки разошлись
достаточно давно в сфере образования общих изоглосс и к середине I тыс.
н. э., несомненно, представляли две самостоятельные, структурно, видимо, ясно
очерченные языковые группы. Пермская группировка племенных языков
располагалась в бассейне р. Камы, и азелинцы, по нашему глубокому убеждению,
были не кем иным, как пермичами по языку. Марийская этнолингвистическая
группировка давно уже обособилась от пермской и, надо полагать, что на
протяже-. нии целого тысячелетия (примерно от середины I тыс. до н. э.
до середины I тыс. н. э.) выработала такие самостоятельные языковые
нормы, которые исключали свободное взаимопонимание древних марийцев и
пермян. Поэтому если бы предки марийцев «позднегородецкого» облика вплотную
столкнулись и скрестились с «азелин-цами»-пермичами, то это, по обычным законам
языкового скрещения, не могло бы пройти бесследно для речевой жизни «нового»,
серьезно трансформированного этнического массива. Ничего подобного нет в
действительности: по основным особенностям языка марийцы остались марийцами,
а пермичи (например, удмурты),— пермичами. Свойственный тем и другим общий
лексический пласт восходит ко временам, залегающим много глубже I тыс.
н. э.1Ш. Отмеченные факты истории языка пробивают существенную брешь
в концепции «скрещен
